Чуть ли не с первого десятилетия своего присоединения к России Сибирь стала для царского правительства местом ссылки политических противников. Поэт Кондратий Рылеев назвал Сибирь «страной изгнанья» и на многие годы предопределил в русской художественной литературе образ неприветной, неприютной, каторжной стороны. По сибирской тайге и болотам влачил свою неволю непримиримый фанатик протопоп Аввакум. В глухом Илимске томился русский прозаик и философ Александр Радищев. «Во глубине сибирских руд» хранили гордое терпенье декабристы. В далеком северном Вилюйске на каторжные работы был сослан писатель Николай Чернышевский. В сибирской каторге едва не погиб Федор Достоевский. Не перечесть имен всех замученных, погибших, похороненных в этой далекой и суровой стране. «Сибирь» в те времена звучало страшно.

Песня «По диким степям Забайкалья» или «Бродяга». Песня сибирских каторжан. О ней Наталия Ключевская беседует с кандидатом исторических наук Ларисой Яковлевной Подольской.